|
"Месяц Орсона Бейлика"
| |
| Tronti | Дата: Среда, 04.05.2011, 23:24 | Сообщение # 1 |
 КАЗНАЧЕЙ
Группа: АДМИНИСТРАТОРЫ ГИ Попрошаек
Сообщений: 424
Статус: Offline
| АВТОР: Назарыч с ВОХ.РУ - 2010 - Гомарджоба. Вместо вступления, хотелось бы заметить, что времени, проведённого в мучениях и лишениях, в двухстах километрах от цивилизации («Вашу мать, пацаны, вы только гляньте – да это же настоящий трамвай!»), хватило на то, чтобы призадуматься о жизни, сделать несколько интересных выводов… и задумать нечто новенькое. Но поскольку я мало-помалу начинаю отрицать примитивные «рукописи», предпочитая им ворд и клавиатуру, то записывать идеи мне приходилось в своей голове. Отсюда и родилась эта длиннющая повесть. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Большинство (подавляющее большинство) эпиграфов, которые приведены в этой повести, не относятся никоим образом к лору Варкрафта, не пересекают (Или, по желанию автора, стараются в какой-то мере этого не делать) лор и персонажей, считающихся реальными в истории Варкрафта. Многие персонажи-«авторы» данных цитат, приведённых в эпиграфах, также вымышлены, и в основном находятся на совести автора. Также вымышленными являются и события, в которых они могли их произнести, кроме уж разве что самых очевидных. Также еще одна небольшая, но очень важная фигня: Некоторые моменты рассказа могут показаться оскорбительными, шокирующими или просто до неприличия смешными – по крайней мере, первое и второе здесь может отлично перейти в третье. На комментарии можете не скупиться, я готов и рад принять любой пинок под зад с любой стороны. И отвечаю на один простой вопрос, который мог повиснуть среди читателей: Да, я вернусь к «La teoria de la muerte» после этого рассказа.
Посвящается кому-нибудь из родных и близких. Месяц Орсона Бейлика. Месть – сильное чувство. Во имя мести любой способен бежать быстрее, неся свой гнев всему миру. Вопрос в том – согласишься ли ты бежать, когда на твоём пути встаёт пропасть? Так что стойте, остроухие ублюдки, и наблюдайте за тем, как пало всё то, что для нас дорого. В этом виноваты только ВЫ. Да-да, именно вы, жалкое сборище самоуверенных свиней. Хорошего дня, а я сваливаю. Керсаин Вас’хатарса, «Утешительная речь для проигравших», Руины Кель-таласа, 617-й год. *** Времена наступают тёмные и мрачные, а глаза видят постоянный ужас, творящийся где-нибудь на границе со злом. Но тьма велика, и многие герои, которые убивают какое-нибудь великое, «первородное» зло, как им кажется, упускают многие другие проблемы. Они низменны, их никак нельзя избежать, и они есть. Потому их стараются всячески избегать, или даже так – «помогать по возможности», чтобы не позволить обострённому чувству совести их сожрать изнутри. Сейчас, сидя здесь у камина вместе с такими же несчастными, я понимаю: насколько я еще мал и ничтожен. Мне двенадцать, а мир еще слишком беспощаден, чтобы сражаться за свою жизнь. Без помощи ты обречен на полное уничтожение. *** Если кто-нибудь нашел этот журнал, то я начинаю подозревать, что мой Покровитель погиб. Или настолько обхитрился, что решился выложить мой дневник на продажу. Меня зовут Орсон, и я младший сын Дарена и Греты Бейликов. Мой отец умер давно, я его даже не помню. Я был совсем маленьким, и мама рассказывала про него не так уж и много. Точнее, я даже этого не помню. Право слово, нужно было её побольше слушать. Мы жили в тихой деревне, недалеко от Хиллсбрада. Мама рассказывала, что отец очень давно привёз её сюда, чтобы жить спокойной тихой жизнью, подальше от крупных столиц, которые ему чем-то не нравились. Мама моя родом из Штормграда, и даже здесь, в приюте я узнал, что у неё было немало друзей. У меня был еще старший брат, Гаррет. Он ушел на войну и не вернулся. Я до сих пор его помню. Особенно я помню, как он готовил медовые пироги. Он отлично их готовил, и даже за кухонной плитой он был лучшим из лучших, иногда даже лучше мамы. Я хочу всем рассказать о том, что случилось в один счастливый летний день. Я стараюсь прятать свой дневник от злых управительниц, однако вчера я чуть не попался, и теперь меня будет ждать весёлая трёпка… Как пропала мама. Мир поистине жесток. У тебя было всё хорошо, всё прекрасно… и судьба может отвесить тебе ТАКУЮ звонкую оплеуху, после которой будет очень трудно встать, да еще и в ушах звенеть будет. Но каждый, если он не лишен ног, пытается это сделать. А пока ты этого не поняла, закрой рот и задери юбку, пока я тебе не вышиб мозги. И лучше тебе, солнышко моё, не кричать на помощь, я нервный… Что уж тут поделать. Твоя судьба тоже тебе отвесила оплеуху. В виде меня. Керсаин Вас’хатарса, «Утешительная речь для пойманной девственницы». Где-то в лесах за Штормградом, наши дни.
…Я задержался у тёти Марты, когда всё это произошло. Мне полгода назад исполнилось двенадцать, и я это помню очень хорошо. Уже наступил вечер, а я всё никак не мог ответить на один очень сложный вопрос по истории. Таково было моё домашнее задание. Я должен был прочитать историю великого героя Андуина Лотара. И замкнулся на одном простом вопросе: почему он победил, даже когда погиб? Казалось бы: великий герой погибает в неравном бою, его смерть – это шок. Солдаты в панике, они лишились командира. Но всё происходит в точности до наоборот. Они сметают орков, подобно морской лавине. -Дело не только в героях, - пояснила Марта. Её простое, застиранное до дыр платье пахнет весенними цветами. Это неудивительно, ведь его стирали мы вдвоём – я и мой друг Гари. Она была очень молода. Ей было двадцать, или даже двадцать пять, но она очень умная и добрая. Всегда помогала нам, а мы – ей, чем могли. В детстве она тоже потеряла родителей, как я сейчас, но ей повезло куда больше – её воспитывала бабушка, и научила её многим полезным вещам. -Дело не только в них. Иногда один их образ способен пустить воинов на поступки, достойные своих героев. Они знали, за что сражался Андуин Лотар, и покажи они слабину, падёт всё то, за что он сражался. И все его предыдущие заслуги попросту сотрутся под орочьими топорами. Так и запиши.
-Не могли бы вы это повторить? – спросил я. Боюсь, что это слишком тяжело для меня. Да и миссис Дойн не поверит, что я сам до этого додумался.
-А вообще, - ласково сказала она, приобняв меня, - каждый человек способен быть героем. Вне зависимости от того, малое добро он совершил, или большое. Плевать даже на то, что он решил в истории. Большим можно быть, даже будучи маленьким… *** На дворе не было темно. Весна еще праздновала в нашей деревушке, и, проходя мимо местной гостиницы, я слышал чьи-то пьяные крики. Пожалуй, идти мне туда пока не стоит. Дома свет не горел. На заметку: однажды Гари принёс бутылку, в которой было немного пива. Странный вкус, очень горький. И я до сих не могу понять, почему люди готовы на убийство ради таких напитков. (последняя строчка приписана, видимо, гораздо позже, поверх полей журнала) Это произошло с мамой и папой Марты. *** Придя домой, я не верил своим глазам. Все вещи были разбросаны, большой мамин шкаф был свален на пол. Была разбита вся посуда, а кровать, на которой я сплю, разломана на две части. И много людей. Взрослые люди с мечами и факелами освещали тёмные комнаты моего дома. Некоторые из них носят железные шлемы. С синим львом на доспехах. Ко мне подошел один из них. Я его никогда не видел. С длинными усами и коротко постриженной головой. У него на правом глазу висела черная повязка, а говорил он очень громко и раздраженно, как будто его очень сильно разозлили. Как у нашего тавернщика, когда мы слишком близко подходим к гостинице. -Что здесь делают дети?! Это место преступления, гром меня раздери!! Парень, чего тебе надо здесь? – закричал он на меня. Я как-то сразу же смутился и выдал:
-Я домой… пришел. Человек с повязкой на глазу нахмурился.
-Домой?.. Грецель! Кто этот молокосос?! Вперёд вышел Джон Грецель, капитан местного ополчения. Я его знал, он иногда приходил к маме. Чинил некоторые вещи. Тихий, спокойный, ему сорок лет, а он всё еще не мог найти себе жену. Он с моей мамой частенько это обсуждал.
Его глаза расширились, когда он меня увидел. Он пробормотал что-то «Не может быть», после чего шепнул тому мужчине:
-…сын Греты.
-Вот как? Грецель, за мной, - они отошли, и о чем они разговаривали, я уже не слышал. Через три минуты Джон подошел ко мне:
-Орсон, послушай… ты можешь мне верить?
Я кивнул. Конечно, я хорошо знал его, и мог ему верить.
-Твоя мама… как бы так объяснить… она в отъезде, - продолжил он, - ты… никогда не бывал в Штормграде? Это столица...
-Где мама? – спросил я. Но ясного ответа так и получил. Я верил Джону, и знал, что моя мама тоже доверяла ему. И это значило, что мои счастливые деньки закончились. Меня увезли в Штормград. Никто не посмел взять меня здесь в опеку – ни Марта, ни Джон, никто другой. Было очень грустно покидать родную деревню, но я знал – когда-нибудь я и мама вернёмся обратно. Приберёмся здесь и купим новую кровать. О Покровителе Кто я такой? Это сложно объяснить… мои глаза видят настоящее Зло. Оно гораздо глубже и миролюбивее, чем вы думаете. Но оно Зло, и если вы настоящий воин, вы должны видеть его повсюду. Есть одна простая пословица «Бойся друга, а не врага, ибо враг не поставит вам рога» (Если вы идиот, то поясню: это была шутка, никоим образом не относящаяся к расе тауренов, и никак не оскорбляющая чувства сей рогатой нации). Я вижу врага там, где его не ищут, и даже не пытаются искать, потому что это противоречит их чувствам. Этим я слабо отличаюсь от мертвеца из Подгорода, потому что всё хорошее во мне сдохло. Да, именно так. Жаль, что ты меня уже не слышишь… Да куда ты бежишь?! Керсаин Вас’хатарса, «Откровение перед убежавшей и уже не девственницей». Там же.
Я помнил слова Марты до самого конца, и теперь мне стоило бы рассказать об одном герое, логику суждения которого я никогда не понимал. Он не был дураком, вовсе нет. Но его методы… его отношение к жизни всегда удивляли меня. Он был очень странным, говорил непонятные слова на непонятном языке и очень цветасто ругался. Да и человеком его нельзя было назвать. Стоило бы заметить, что еще год, проведённый в приюте, не был особенно хорошим. Я смотрел за тем, как одни ребята оставались здесь долгими годами, вплоть до совершеннолетия, а других забирали. Это было очень грустно, и я даже сам иногда думал об усыновлении, тем более, что я был одним из лучших вариантов для того, что здесь называют «усыновлением». Приходилось устроить пару сотен пакостей, чтобы новые папаши и мамаши не забирали меня отсюда. Да почему им вообще пришло в голову, что мне нужны новые родители?! Меня никто здесь не слушает. Трижды я думал сбежать, но потом я резко понял: а куда я пойду? Мамы всё еще нет, но Джон мне ясно объяснил: когда она вернётся, она заберёт меня отсюда. А значит, лучше её не расстраивать своим исчезновением. Никто так меня и не навестил. Джона я видел только один раз – он привёз меня в Штормград, отдал мне мои вещи и поговорил с воспитательницами в приюте. После этого он не появлялся. Мне обидно, но я уже терплю. *** Я подслушал один интереснейший разговор поздно ночью, когда одна из наших новых управительниц разговаривала с подругой. Они обсуждали нас, «новое поступление», как они это называли. (Далее, вероятно, идёт сам диалог) -Орсон? Да, бедный парень. Не он первый, не он последний. Кто-то говорит, что его мать убили дикие воргены. Вытащили из дома, представляешь себе?
-Ужас какой. А он?
-Ему повезло, он вроде как гулял, когда всё это произошло. Его маму утащили, а он ничего не знает. Мне даже кажется… (шепот) что он специально притворяется сорванцом, чтобы его никто не забрал. Он верит, что она его заберёт… Я не знаю, в этот момент во мне что-то перевернулось. Мне хотелось заплакать… очень хотелось, но я побаивался товарищей – они отлично вышибают дух из тех, кто изображает из себя девчонок. Поэтому я лёг в кровать, натянул на себя одеяло и хорошенько постарался не зарыдать… Почти получилось. *** Жизнь стала истинным мучением. Я-то дурак… не понимал, что случилось. Весь этот разгром дома, стражники… моя мама… она… Я не хочу в это верить. *** …Я люблю сидеть на крыше своего же приюта. Это запрещенное место, мне зададут огромную порку, если меня там найдут, но… здесь так тихо. Отсюда видна вся Соборная Площадь. И Собор здесь кажется не таким огромным как там, внизу у фонтана. Я всё вижу ясно и хорошо: воспитательницы зовут всех на обед. Интересно, как там Гари? Он обожает овсянку, а здесь он был бы просто счастлив! Хотя бы потому, что её здесь готовят каждый день. И тут я увидел, что куда-то бегут стражники. Они что-то кричат, размахивая мечами, как будто ищут кого-то. Неужели меня? Ой, тогда я попал, мне надо слезать… *** Но я не слез. Я рядом с собой увидел того, кого впоследствии назову Покровителем. Для начала, хотелось бы заметить: живя в Штормграде, я узнал, что люди – не единственная раса Альянса. Я читал про дварфов, которые рассекали на огромных летающих птицах и громовыми молотами несли месть и разрушение подлым бойцам Орды. Я читал и про высших эльфов, грациозных и красивых, которые могли прострелить глаз орку с тысячи шагов. Я потом узнал, что таких осталось очень мало, а в основном в Штормграде я видел других эльфов, тёмных, таинственных, холодных, с фиолетовой кожей (Говорят, они прибыли из-за моря). И мой Покровитель был высшим эльфом. Точнее, он похож был на них. Но он был другим. Я видел его в профиль, и он был достаточно мрачен и погружен в себя. Тёмные длинные волосы, у него даже была небольшая бородка. Его черты лица мне напомнили один рисунок, сделанный Мартой. Он очень был похож на дикого ястреба, вот на кого. Его глаза горели неярким зелёным огоньком, и это тоже пугало. Поверх небольшого доспеха он накинул на себя тёмный плащ, видимо, чтобы скрыть себя от окружающих. Он был очень скрытный, этот эльф. На руках он носил черные перчатки с отрезанными кончиками на пальцах. И что мне очень сильно запомнилось – это его ружьё. Я видел подобные штуки и у дварфов, но их «пукалки» не шли ни в какое сравнение с этим оружием смерти. Огромное черное дуло смотрело вниз, словно готовясь выпустить огонь на людей снизу. Прицел тоже был солидным, но главное – это большая металлическая штуковина с изогнутым лезвием, подвязанная к ружью. Она была украшена всякими символами, а в случае чего, ей можно было даже защищаться от меча и топора. Это удобно. -Посмотри на них, парень, - сказал он, указав на стражников, - Они недооценивают противника. Это ужасно.
Я пожал плечами. Случайно я заметил, что на его плаще был выбит странный символ, похожий на красную неровную подкову.
«Орда», - понял я. И занервничал. Он это заметил, потому заявил:
-Только пикни. У меня здесь свои дела, и ты не имеешь к ним никаких отношений. Лучше ответь мне на такой вопрос: где детский приют?
-З…десь, - произнёс я. Эльф скорчил гримасу и выдал:
-Ну наконец-то. Видимо, я не зря уворачивался от огненных шаров по мою задницу. Следующий вопрос: ты не знаешь такого парня по фамилии Бейлик? Я испугался. Даже не знал, что ему ответить. Но решил, что терять мне уже нечего и выдал:
-Это я.
Эльф повернулся ко мне. Он был несколько удивлён – видимо, не моим честным ответом, а моим присутствием здесь.
-Ну надо же, - выдал он, - впервые за пятнадцать лет так всё хорошо вышло. Где твоя мама, дружок? Я сказал ему, что она пропала. Стража была очень близко, и время шло к обеду, и если меня не найдут, я попал. Эльф некоторое время оценивающе смотрел на меня.
-Парень, твоя мама пропала, а я её ищу. Поможешь найти – тебе мама, а мне лишняя пара ненужных наград от командования. Ну, если твоя мама будет молодой и красивой – в конце концов, ты когда-нибудь хотел себе братика или сестричку? -Я… - я мало что понял. А поняв, покраснел. Ордынец мне предлагает отправиться вслед за ним на поиски моей мамы. Будь бы это день назад, я бы отшатнулся в испуге и позвал бы на помощь. Но если Альянс не мог мне помочь, почему же мне помогает именно он? Он знал про мою маму что-то, и хотел меня взять с собой. Я засиделся в этом приюте.
-Вы сможете мне помочь найти маму? – он в ответ только пожал плечами. Я кивнул. -Как мне вас называть?
-Уж точно не «Папой». Кстати, меня Керсаин зовут. Это на заметку, - мой новый защитник поднял одной правой ружьё и взвалил его себе на плечи. И жестом указал мне спуститься вниз. Это наши приключения. О том, как я искал маму.
|
| |
| |
| Tronti | Дата: Среда, 04.05.2011, 23:25 | Сообщение # 2 |
|
КАЗНАЧЕЙ
Группа: АДМИНИСТРАТОРЫ ГИ Попрошаек
Сообщений: 424
Статус: Offline
| Неделя первая. Братья! Мои родители, родители моих родителей вплоть из самого начала времён были прихожанами Церкви Священного Света. Думаю, они были бы не очень рады, если бы то, во что они верят, ополчилось против них.
О чем я? Братья! Самое забавное состоит в том, что Священный Свет не может изъявить свою волю… напрямую. Мы слышим лживые разговоры священников о том, что то, что они делают – благое дело. И они побеждают, потому что верят в свои силы, ибо вера – это то, что мы способны противопоставить великому Злу. Я хочу сказать вам одно, братья: я ЗАСТАВЛЮ вас поверить в то, что наше дело – правое! Мы – это Добро, они – Зло. Примите Свет в свою душу. Всё, что делаете, вы делаете во имя Света. А теперь идите и убивайте. Инквизитор Маркус Ародал, «Воззвание к бравым воинам Лордерона», Хеартглен, Рассвет Алого Крестового Похода. …Я странствовал так долго…
…Увидел мир весёлый…
…Весёлый, славный, добрый мир… -Весёлый… - эта песенка старая, как и тот мир, в котором её придумали. Пели её в тавернах, отбивая такт на пустых пивных бочках. Очень, очень старая песенка. Про весёлого и безымянного парня, который объехал весь мир, от Кель-таласа до южных джунглей. Но лучшее, самое лучшее место на свете – это дом, славный дом, где он родился и прожил счастливые годы своей жизни… Вот и новый гость Штормграда из далёкой Орды… не раз здесь бывал. Он вообще много где бывал по долгу службы. И плевать, за кого была служба – работая на Альянс, или даже на Орду, он никогда не забывал об осторожности. Потому и остался жив. Потому и песенку он напевал так тихо, насколько мог. И никаких барабанов. *** Осенью в Штормграде тихо. Соборная площадь затихла, фонтан отключили, периодически – то есть, в строго определённое время для прогулок, завтраков, обедов и ужинов появляются маленькие жители одного местного приюта. Жители не раз видели этих бедных худых детишек, в потрёпанных кожаных курточках, и в воздухе проносится для всех одна мысль: «Бедные дети…». Самое смешное состояло в том, что сколько бы денег ни отводилось на их содержание, дети никогда не менялись. Такие же худые, такие же бедные… и это было правильно. Содержать растолстевших дармоедов было не очень верно и не очень тактично. Но такие везде имелись. Даже вне стен детских приютов. Местная управительница, которую дети называли Миссис Дармоглес (Или Дармоглотом – но это неофициальная кличка, закреплённая за воротилами приютного мира) стояла у крыльца, вдыхая утренний воздух. Второй подбородок нервно подрагивал под холодным порывистым ветром, а глаза резко наблюдали за тем, как грязные листья мокли на верхушке фонтана. Дети одевались на традиционный поход в Собор. Воспитательница отлично видела, что это – единственный шанс привить детям любовь к Свету. А себе – хоть полчасика отдохнуть от этой оравы сорванцов.
-Дорис! – крикнула она в толпу детей, - что там такое?!
-Одну секунду, - раздался голос, - Герн побил палец…
-Миссис Спейнфилд, давайте быстрее, - раздраженно произнесла Дармоглес. Время от времени старая мадам смотрела Местная уборщица, поливательница и лекарь детей по имени Дорис, краснея и вытирая со лба холодный пот, вывела всех детишек вперёд. Когда галдящая толпа превысила порог слышимости, Дармоглес рявкнула:
-Тишина! – и почти все замолчали.
-Сегодня Его Высокопреосвященство не смог приехать, проповедь будет читать отец Салием. Раздался недовольный гул.
-Разговорчики! – рявкнула Дармоглес. Её голова стала похожа на огромный красный овощ, вроде тех, что подавали детям на ужин в разрезанном виде.
-Никакого воспитания у детей. Не знаю, что там вы себе напридумывали, но отец Далиен будет читать дневную проповедь, хотите вы того или нет. Стойте здесь. Дорис, подойдите сюда. Дорис, молодая девушка со светлыми, как шелк волосами робко подошла к управительнице. Пока они шептались, дети заискивающе смотрели на молоденькую
-Откуда она пришла?
-Говорят, просто подрабатывать будет первые полгода, а потом уйдёт, - сообщили спросившему. -Что там с одеялами?
-У Орсона одно украли.
-Бейлик? Опять? А я кажется, понимаю, почему…
-Госпожа… - Дорис еще понизила голос, - сами понимаете, времена не тёплые, а больные нам ни к чему…
-С заболевшими еще больше мороки, - солидно кивнула Дармоглес, - сегодня всем надо будет выдать по два одеяльца.
-На всех не хватит, - с некоторым беспокойством ответила девушка.
-Посмотрим. Может, что святая братия одолжит… по крайней мере, саванов на похороны у них предостаточно, - добавила управительница. Дорис на это ничего не ответила.
-Приготовьте всем столько, сколько найдёте. Если не хватит, подойдёте ко мне. И отучите их наконец врать, хорошо? Все дети по команде встали парами. Держась за руки, они все неровным строем последовали к собору. Одному мальчику не хватило пары, поэтому он шел позади всех, стараясь особенно не отставать от товарищей. Одетый в тёплую кожаную куртку, почти единственный среди своих товарищей, он почти не чувствовал промозглого холода. Дорис, которая должна была присматривать за пустым приютом, осталась несколько позади. Почему-то именно он ей в этот момент запомнился. Он был не самым старшим, хотя и держался спокойно, как-то даже по-взрослому. Орсон Бейлик был спокойным парнем. Одним из самых спокойных, это точно. За ним не было почти никаких детских шалостей, столь присущих такому возрасту. Такое ощущение, что он был здесь временно – как будто его оставили на полчаса со строгим приказом не шалить, пока не вернётся мама. Что-то её в этом мальчике зацепило, это точно. *** К счастью для бедных и несчастных детей, до собора и особенно идти не нужно, потому что «огромный храм со священниками» находился близко, очень близко, буквально в двух шагах. Бегать особенно не надо, просто выслушать красивую байку от епископа, посмотреть на настоящих паладинов… и, пожалуй, всё. Орсону здесь уже наскучило. Когда он в первый раз увидел Собор издали, он разинул рот от удивления. Ни одно из зданий в его родном городке – даже ратуша! – и близко не стояли с этим огромным, величественным зданием с острыми крышами-пиками. *** …Орсон уже приелась эта картина. Они почти каждый день все вместе ходили сюда. Но в первый раз, когда он впервые после приезда в город увидел Собор… Он никогда не видел таких просторных залов. Вокруг него стояли – твёрдо стояли! – каменные колонны, не давая высокому потолку упасть на светлые головы жрецов Света, коли таковы имелись в этом году. Свет от витражных окон падал на алтарь, который находился в самом конце пути. Из алтаря вещали разные священники всех рангов и званий. Орсон Бейлик даже мельком видел, как там вещал сам Архиепископ. Это уже кое-что да значило. -Всем стоять здесь и ждать меня. В другие кельи, и тем более не дай Свет я вас увижу или найду в подземелье! *** Когда Дармоглес ушла, Орсон вдруг резко забеспокоился о своём госте, который сейчас спал, укрывшись украденным одеялом. С другой стороны – если этот эльф спокойно проник в город, с головы до ног забитый стражей, то почему он не может в нём скрываться?
Вопрос в том, насколько долго это продлится. «Надо как можно скорее бежать отсюда», - подумал Орсон. Штормград ему нравился – ну почему бы и нет? – красивый город, с большими домами, ни Южнобережье, ни даже Хиллсбрад и рядом не стояли. Но мама… Её надо найти. Гаррет пропал, а папа умер. Похоже, я опять остался один, как однажды, когда мама уехала на два дня, и мне пришлось как-то доживать дома. Гаррет Бейлик, 31 год. Штормград, Старый город. Статус: капитан в отставке. Глядя на свои руки, я понимал – Я совершил это. Мной не руководил демон, мной не играли, как с тряпичной куклой. Я совершил это, я виноват. Я убийца. Как рассказывала одна соседка, на втором этаже постоянно ссорилась одна молодая пара. Точнее, молодыми их было трудно назвать: ему было за тридцать, ей – не меньше пяти веков. Хотя она и выглядит довольно молодо, но она – ночной эльф. И если слухи врут, то такой же она выглядела и ровно пятьсот лет тому назад. Гаррет Бейлик, тридцатилетний холостяк со стажем сегодня пребывал в крайне мерзком расположении духа. Его сожительница (которой, собственно, и принадлежали данные две комнатки с кухней и отхожим местом и какой-никакой, но ванной), фиолетовокожая эльфийка с зелёными волосами и миндалевидными глазами опять куда-то пропадала. Третий день… некому было сходить за вином. И Гаррет был вне себя от ярости. Ему приходилось самому идти в таверну, наблюдать все эти кислые лицемерные рожи… Один раз он даже столкнулся с каким-то святошей в белой рясе. Тот ничего не ответил, только сплюнул, когда он, Гаррет, уже шел себе дальше по мостовой. «Жалкий лицемер», - мрачно раздумывал мужчина, трясущимися руками открывая пробку от бутылки. Когда багровая, как орочья кровь, жидкость наполнила огнём душу, стало гораздо легче. Мысли начали приходить в какой-то порядок. Когда-то старший Бейлик был вполне красив собой. Девушки по всему Южнобережью так и ахали, когда он с друзьями уходил на войну, в Лордерон. Кто-то из них даже расплакался, о чем Гаррет не раз вспоминал во время своих бесконечных пьянок. Ушли славные времена счастливой молодости. Молодость была выбита под грохот рассыпающихся костей. Под огонь мясных катапульт, под обильно сочащуюся черную кровь летающей мерзости… Красивое молодое лицо почернело, обросло парой-тройкой новых шрамов и черной щетиной от вечной фразы «Некогда бриться, да я и так отлично выгляжу». С глаз уже не сходят синяки от пьяных драк. Да и сам Гаррет зарос, стал мало отличаться от нищего. *** И если бы только мертвецы стояли на пути капитана бравых сил Альянса! Калимдор оказался гораздо хуже… То жара, то стычки с орками, то с рогатыми гигантами… то с этими, как их там… с лошадиным торсом. Одни топорами машут, вторые десяток одним махом уложить могут, а третьи кого хочешь догонят… так еще и вломят так, что мало не покажутся. Командир отряда Бейлика в полной мере ощутил удар лошадиным копытом в лоб. Но сущим адом был Ашенваль. Мало того, что с орками сидеть приходилось, то эти острохие были просто невидимками. Сидишь, сидишь, и тут раз! – у тебя в шее стрела. Пытаешься встать – а стрелы у тебя по всему телу растыканы, как иголки у свинобраза. «Глупые святоши… хотя почему глупые? Этот дедок в рясе плюнул в мою сторону…» «Да знаю я таких! Сами плюются, а потом идут туда же, в таверну, жрут эль и девок садят себе на колени… а между прочим, войну МЫ выиграли! А они так, только отнекивались да что-то под нос себе бубнели» «А Эллинору и Беграмсу ни хвалёный Свет, ни молитвы не помогли. Вечная вам память, друзья… глоток за вас» «Ненавижу таких! Я всех ненавижу! Эта многоцветная шлюха смеет просиживать МОИ деньги! Я не для этого по Калимдорским лесам бегал от стрел её престарелых хахалей, чтобы она мои кровные просиживала, не так ли?!» *** -Эй, Бейлик, - от выпивки Гаррета отвлёк очень знакомый женский голос. Презрительные такие нотки, очень похожие на Дариэль…
-А, это ты, - сказал он, отодвинув бутылку за столик - чего надо? Еще одна ночная эльфийка. Её звали Анериос, и она была сводной сестрой Дариэль. Гаррет не раз её видел, когда она приходила сюда, как к себе домой (Бейлик намеренно отмёл тот факт, что дом принадлежал даже не её сестре, а именно ей, Анериос), что-то делала на кухне, выкидывала полные бутылки на улицу, ругалась на него... Соплячка. Но красивая. Гаррет не раз оглядывался на неё, за что получал нагоняй от «возлюбленной». Но смотрел. Она была очень хороша, эта эльфийка. У неё даже кожа была несколько белее, больше похожая на человеческую. И волосы не зелёные, а вполне обычные, как у людей, тёмные. Хотя и глаза были как у Дариэль. Видимо, это всё-таки семейное… -Бейлик, ты живёшь на наши средства… - начала она. Гаррет чуть не запустил в неё бутылкой.
-На ваши?! – заорал он, перевернув стол с пустыми бутылками. Анериос поморщилась. Её зелёное платье всколыхнулось от пришедшего холодного ветра.
-На наши, Бейлик, - спокойно сказала она, подойдя к открытому окну. После лёгкого усилия оно было закрыто.
-То есть ты считаешь, что эти новые окна, одно из которых ты сейчас закрыла, твои новые платья, одно из которых ты сейчас носишь, а также золотое ожерелье на твоей скупой шее – это ваше?! ВАШЕ?!
-Ты живёшь в моём доме, Бейлик, - холодно произнесла она, глядя на багровое лицо любовника её сестры, - изволь слушать меня, чтобы в один прекрасный день не остаться на улице. Ты меня понял, Гаррет? -Ты ничтожество, Гаррет Бейлик, и всегда им был. Не знаю, что за демоны в голове моей сестры заставили её тебя полюбить, но запомни – если ты еще раз скажешь хоть что-нибудь… Последние слова замкнулись в голове Гаррета. Казалось, что чаша его терпения кипит под яростью, грозя выплеснуть её на всех окружающих. Можно было поклясться, что в этот момент у него начал дёргаться глаз – чего не было, пожалуй, со времён бомбардировки под Долиной Тысячи Игл, где была битва с ордынцами. Покорёженный, прожженный адским пламенем и муками, разогретый алкоголем мозг солдата начал давать новые команды, на которые способен решиться не каждый. Далеко не каждый… *** -Закрой свой рот, потаскуха, - Гаррет Бейлик мрачно сплюнул. Прямо на чистый, идеально отделанный и отмытый пол. Анериос даже побледнела от гнева, но произнесла еще спокойнее:
-У всего есть свои границы. Не заставляй меня…
-Заставляй «что»? – спросил у неё Бейлик. Его лицо сменилось из ярости на такое зверское спокойствие, что даже эльфийке стало не по себе. Он подошел еще ближе. Да так, что она оказалась в «ловушке», прижавшись к стене. Единственный выход он заслонил своим телом. -Я кормлю тебя, твою потаскуху-сестру и четырёх твоих никчемных родственников, которые даже нос без меня вытереть не могут. Не хочешь вернуть деньги – придётся отработать.
-Бейлик, что ты… - в её глазах застыл настоящий ужас. Гаррет с силой схватил её за шею, и швырнул на пол, что бутылки рядом мелко задрожали. Она упала, не ожидав такого нападения. В течение нескольких секунд он уже сидел на ней, закрыв ей рукой рот.
-Даже не смей орать, - мерзко произнёс он, - я знаю, ты сама этого хочешь, - несмотря на всякое сопротивление, он был гораздо сильнее её, и без всякого труда пресекал все эти жалкие попытки освободиться. И бил её по лицу еще сильнее, когда это продолжалось. Он видел ужас в её глазах. Он упивался этим, даже еще больше, чем вином. Демон в его мозге требовал этого, отметая все страхи, все сомнения, все вопросы и ответы, отметая даже само понятие того, что этого «нельзя» делать! Она видела жгучую ненависть в его глазах. Она понимала – его не остановить. Сопротивление бесполезно, а демон в его обличье всё равно сделает своё черное дело. Она поддалась. Просто перестала бороться за свою невинность, позволив демону делать с ней всё, что угодно. *** Всё закончилось достаточно быстро, но для несчастной время казалось вечным. Ей хотелось, чтобы эта мразь перестала наконец над ней пыхтеть и убралась как можно подальше. Гаррет же наконец с неё слез, злая улыбка не сходила с его глаз.
-Вот и всё, - произнёс он. Он видел её глаза, полные слёз, и никак не мог не радоваться, глядя на скомканную, избитую сестру его подруги.
-Мразь, - прошептала она, сдерживаясь от того, чтобы не зарыдать.
-Да ладно, - заметил Бейлик, застёгивая штаны, - теперь ты знаешь, что такое настоящая любовь от Гаррета Бейлика… Она неловко поднялась, поправив на себе остатки платья, закрыла лицо руками. И убежала в спальню. Гаррет упоительно вздохнул, открыв окно.
«Жарко здесь стало». *** Демон в его мозге отдал новую команду, дав ему какую-то пищу для размышлений. Абсолютная непогрешимость сменилась одним небольшим сомнением.
А вдруг она на меня донесёт страже? Гаррет, ты будешь очень долго гнить в Стокадах… очень долго, а до ближайшего восстания в тюрьме теперь будет очень далеко… Ты знаешь, что делать. Хорошая жертва – молчаливая жертва. Он пошел в спальню, прихватив с собой свой трофейный кинжал. Как говорила потом соседка, она слышала чьи-то крики снизу. А потом всё стихло… *** Старший Бейлик сидел на кухне. Его глаза мутно смотрели на пол. Кинжал с окровавленным лезвием лежал рядом, на столе. . Он слышал, как вошла его Дариэль. Она звала его. Или сестру. Судя по всему, вошла в зал, увидела разгром…
-Что такое… - может, она видела остатки зелёного платья своей сестры, разбросанные в зале. И вошла в спальню… Резкий крик раздался на весь дом, достигнув ушей полупьяного Гаррета. Тот лишь усмехнулся. Он уже был одет и готов к выходу. Дариэль выбежала из спальни. Её глаза были расширены от ужаса. Она хотела бежать за помощью, но увидела на своём пути своего «любимого». С кинжалом. И окровавленными руками. И всё поняла.
-Ты… - её губы шептали что-то нечленораздельное.
-Я убил твою сестру, - произнёс Бейлик. Он был предельно спокоен. Он не улыбался; его глаза смотрели на неё прямо и спокойно. Никакого страха, никакого ужаса, никакой радости. Только суровое осознание происходящее.
-Ты… за что?! – заорала она. -Я думал, что это положит конец нашему с тобой роману, - сказал он. И улыбнулся.
|
| |
| |
| Tronti | Дата: Среда, 04.05.2011, 23:25 | Сообщение # 3 |
|
КАЗНАЧЕЙ
Группа: АДМИНИСТРАТОРЫ ГИ Попрошаек
Сообщений: 424
Статус: Offline
| Меня бесят служители Света. Отец, мама, братья и сёстры моей дражайшей семейки – они все представители магократии Кель-таласа. Они в это не верили, и мне старались голову этим не забивать. Что я имею против Священного Света? Много чего. Меня вообще по жизни бесят те, кто надеятся на «высшие силы» больше, чем на самих себя, таких несчастных и безмозглых идиотов. Ведь сами посудите – кем они будут, исчезни вдруг их дражайший Свет? Они никто, и звать их – никак. И легенды о «Величайших Доспехосборниках» длятся ровно до первого поражения. Даже так! Величайший Паладин Всея Азерота, Длань (Правая, левая, и в свободное время даже ногами помогает) А’дала, Чемпион Азерота по сбиванию Падших принцев на расстоянии ближайших восьми-десяти миль вперёд над уровнем моря. При встрече с ним Тирион Фордринг роняет челюсть, а молодые девушки больше не боятся потерять честь в мрачной подворотне Старого города. Отважный Утер XXVI готов спасти бедняжку! Правда сразу же, как только помолится, сгоняет за реагентами для волшебных зелий, памоется, заберёт доспех из химчистки и наколет на правом наплечнике еще одну звёздочку – да, он сбил триумфального, двадцатого Рыцаря Смерти! И тут раз! – и попадается ему тот, кого он НЕ сможет победить (прозвище «Непобедимый» - это сущая ложь, непобедимых не бывает; для примера: в детстве я окрестил свой игрушечный парусник «Непотопляемым», после чего благополучно спустил его вглубь на местном пруду). Он проигрывает, и жестокая толпа забывает все его предыдущие подвиги. Жестоко? Жестоко. Глупо? Ни в коем случае. Керсаин Вас’хатарса, «Откровения перед командой», Даларан, Пристанище Похитителей Солнца. В тёмной, до тошноты тесной камере, за маленьким столиком сидели двое. Стражник получил приказ: смотреть за этой бедно одетой женщиной до особых приказаний. Кто она такая, что здесь делает, он не знал. Не в его праве было это спрашивать, хотя она изрядно проела ему плешь горой вопросов, главный из которых – «За что?». Он даже не видел её лица. Видимо, она была кем-то очень важным… если даже лицо ей разрешили спрятать за деревянной маской. -Вы должны понимать, миледи... вы – очень ценный человек.
-Вот как? Я лично в себе не вижу ничего ценного. Для меня ценность – это моя семья… и мой сын.
-Прошу прощения, я всё понимаю, но ничего! – я повторяю вам – ничего я поделать с этим не могу! Командор прибудет только завтра, он вам всё объяснит…
-Да уж пусть постарается! Меня утащили трое ваших головорезов, без всяких вопросов, и я теперь нахожусь здесь… Стражник тяжело вздохнул. «Хоть бы меня побыстрее сменили», - с тоской подумал он. *** А где-то далеко отсюда (а может быть, и недалеко – кто знает?) в кафедральном соборе Штормграда отец Салием рассказывал детям про Священный Свет. Салием был не самым симпатичным в своём епископате. Детям он казался… довольно странноватым. Седой старик, которому уже где-то за шестьдесят (а для человека это солидный срок), в белой рясе, с длинной бородой и выцветшими глазами говорил тихо, но очень… воодушевляюще. Его хотелось слушать, но кроме теории о Священном Свете, кажется, старик ничего и не знал. Но и дураком он никогда не был. И видел отлично, да и глядя на него, трудно поверить, что в прошлом году он спас тонущего в Каналах ребёнка. «Свет придаёт мне силы», - скромно тогда заметил он. И Орсон Бейлик был впечатлён.
-…У ночных эльфов есть своя богиня – они зовут её Элуной, и силы её жриц совершенно не уступают нашим. Хотя и несколько от них отличаются. Пожалуй, у меня всё. Задавайте вопросы.
Бейлик первым поднял руку.
-Да, Орсон? -Священный Свет всемогущ, ведь так, святой отец?
Салием усмехнулся. Дармоглес прошила мальчика таким взглядом, словно надеялась сразу же испепелить его на месте. Но Орсон на неё даже не смотрел.
-В каком-то роде, сын мой.
-Но почему он не может нам помочь? Старик грустно покачал головой.
-Увы… сын мой. Жизнь уравновешена. Где есть добро, там есть и зло. Мне хотелось бы с тобой об этом наедине поговорить. Миледи, вы не против? – обратился он к Дармоглес. Та только немного покраснела: «Миледью» её явно давненько не звали.
-Ну… если ни у кого вопросов нет… Ни у кого вопросов не было. Все хотели обедать.
-Бейлик, потом чтобы не задерживаясь – бегом на обед! – бросила Дармоглес. Колонна детей сразу же последовала за ней к выходу Они остались вдвоём. В огромном, пустом главном зале.
-Орсон, я всё отлично понимаю, - Салием не смотрел на него. Он смотрел куда-то дальше, на алтарь, откуда обычно выступал сам Архиепископ.
-У тебя была спокойная, радостная жизнь. Живя в роскоши и не зная беды…
-Мы жили небогато, святой отец – перебил его Бейлик.
-Ах… - Салием удивлённо прищурился, - значит, это было не про тебя… ну да ладно. У тебя была любящая семья, и всё пропало в один день. Не ты первый, Орсон, и не ты последний.
-Но…
-Другие дети до тебя тоже задавались этим вопросом. Но самое интересное состояло в том, что не познав беду, ты ничего не будешь знать о ней. Посмотри на своих товарищей по несчастью, Бейлик. Кому-то из них даже повезло куда меньше, чем тебе.
-Да, я понимаю… - запутанно сказал Орсон, стараясь не поднимать глаз, - просто мои родные…
-Скучаешь. Это правильно, - сказал ему святой отец, - твоя мама была хорошим человеком. Я же тебе рассказывал, не так ли?
-Да, рассказывали. Но… Орсон Бейлик промолчал с минуту. Но потом честно сказал:
-Я думаю, что моя мама еще жива.
Салием нахмурился.
-Хм, - заметил он, - надежда – это всегда хорошо. Будем надеяться, что это так. Но я хочу тебе сказать одну очень важную вещь, Орсон Бейлик: - иногда пустые надежды могут привести к плачевным результатам. Гоняясь за пустой надеждой, ты можешь упасть так глубоко, откуда никому еще не удавалось вылезти.
Орсон молчал.
-Иногда лучше переждать. Оставь пустые надежды. Тебе придётся жить с болью на душе, но иногда бездействие – это лучший вариант, да и единственно правильный. А теперь беги к себе, а то обед остынет. Орсон задумчиво кивнул. Он оглянулся еще раз на Салиема. Напоследок. И пошел прочь, даже не имея желания бежать. *** «Мне нужно было мнение святого отца. Я получил его, и не могу сказать, что доволен таким результатом» Но в этом была доля правды… Орсон без всякого энтузиазма копался в каше, надеясь таким же образом разрешить ту кашу, которая творилась в его голове. Ведь святой отец сказал всё правильно! Может, он и зря решился на такой опрометчивый поступок. «Это слишком сложно для меня». *** Пометка из дневника Орсона Бейлика. Судя по всему, это были его личные размышления, хотя некоторые пометки были зачеркнуты, а остальные были написаны второпях. Отец Салием был прав. Это действительно непростой выбор. Что я знаю о своей матери? Ровным счетом ничего. Только ордынец (Похоже, я только сейчас об этом задумался!) мне сказал о том, что моя мама жива. И он хочет найти её… «Не доверяй ордынцам!» - а этот эльф, кажется, не был похож на того, кому можно доверять. Я о нем ничего не знаю… Но я не хочу верить в то, что я остался. Или это всё опасные мысли? Отбросить иллюзии, и жить с болью? *** Орсон поднялся на крышу приюта. Едва он открыл подвал, как оттуда рванул холодный ветер. На Штормград опускалась тьма. Небесное светило уже скрылось за Собором, и только маленькие, еле видные лучики еще освещали землю. В городе были зажжены фонари. Праздники были ох как не скоро, и народа на улицах было не так уж и много. Сверху было видно, как Дорис несла что-то в мешке к торговцу доспехами. Бейлик поёжился. Холодный ветер пробирал до самых костей, и даже тёплая куртка (правда, уже с неумело поставленными заплатами) не очень помогала. Глаза медленно слипались, хотелось зевнуть… -Привет, Керсаин. Мальчик застал эльфа за очень странным занятием. Ну, конечно, не слишком странным – если бы ордынец кого-нибудь потрошил прямо на сломанном столике, это было бы вполне… ожиданным. Не для эльфа, но для ордынца в целом. Керсаин грелся у костра. Самое интересное было даже не то, что он находился на крыше, а то, что костёр был наспех срублен из того самого сломанного столика. Над кострах на палочках покрывались хрустящей корочкой маленькие такие животные с хвостом и… -Крысы?
-Мясо, - коротко ответил Керсаин. Крысы были аккуратно очищены от шерсти, потроха были аккуратно срезаны с брюха и отправлены в свободный полёт – вслед за отрезанными головами. -Когда не интересуешься, из чего сделано мясо, оно становится гораздо вкуснее, - Керсаин схватил одну палочку с поджаренной крысой и поводил около носа. И откусил немного.
-Итак… ты ко мне пришел с сомнениями, - заметил он, дожевав кусок, - что же ты хотел у меня спросить? Орсон удивился.
-Но я…
-Очевидно же, - мрачно добавил Керсаин. Он откусил еще немного. Орсон Бейлик поморщился.
-Послушайте… - запинаясь, произнёс он, - я просто вдруг понял, что возможно, ну…
-Ты слишком слаб, чтобы идти искать свою мать, а ко мне нет особого доверия? – спросил эльф. И тут же скривился, что заставило Бейлика продолжить:
-Вы не подумайте ничего такого, дядя Керсаин. Просто всё это…
-Ты сам поверил в то, что твоя мать мертва. Я понимаю, - спокойно ответил Керсаин, - но позволь тебе объяснить один интересный пункт… -Ты абсолютно прав в том, что не доверяешь мне, - яркие зелёные глаза уставились на застывшего на месте мальчика, - Если бы ко мне лет эдак десять назад подошел бы орк и предложил вывести меня из горящего Луносвета, я бы сам не поверил. Но дело не в том, доверяешь ты мне, или нет. Я в любом случае иду искать твою маму. С тобой, без тебя, и мне если честно, плевать, пойдёшь ты за мной или нет. Мне просто пригодилась бы твоя помощь. Не хочешь идти – сиди здесь, и жди, пока для тебя всё принесут на золотом блюдце с бантиком на середине.
-Возможно, и так, - вдруг несколько смело ответил Орсон, - но если мама всё-таки мертва, какой смысл идти за ней? Керсаин так скривился, что даже палочку с недоеденной крысой откинул за крышу.
-Парень, ну ты даёшь, - произнёс он, - с такими жизненными целями тебя только библиотекарем возьмут. Прямо в этот собор, чтоб его взорвали наконец… Хочешь тухнуть в приюте вместе с этим выкидышем дьяволзавра, - Керсаин сразу намекнул на то, что за «выкидышем» он имеет в виду Дармоглес, - пожалуйста. Удачи. Мешать не буду, но через неделю я отправляюсь дальше, за Гретой Бейлик. А ты делай, что хочешь. Орсон больше не сомневался. Доверия особого к синдорею он не питал. Но…
-Вы абсолютно правы, дядя Керсаин, - опустив глаза, сказал он, - лучше любое действие, чем бездействие.
-Абсолютно правильно, - кивнул синдорей, - и пожалуйста, выбей всю ту чушь из головы, которую тебе сказал преподобный Салием Далейн. Орсон округлил глаза.
-Но как вы…
-Да ладно, - отмахнулся Керсаин, - я слишком хорошо святых засранцев этого Собора. А их проповеди я могу предугадать на четыре часа вперёд. Предугадать, ответить и унизить! Тем более, я очень хорошо знаю отца Салиема. И кстати – твою маму я тоже знаю. Но это так, полезная для тебя информация.
-Я…
-Потом, - сказал эльф, немного подумав, - иди спать. У меня будет к тебе небольшая просьба. Но это потом. *** Когда Орсон ушел, Керсаин затушил костёр и потянулся к своему ружью.
-Значит, Салием… что же тебе неймётся-то, а? – и эльф крови внимательно посмотрел на Собор, главную твердыню паладинского зла, как он считал. Точнее, он видел две обители зла, которые по его мнению, при встрече и союзе поставят весь Азерот на лопатки… или в любую другую позу, по своему извращенному желанию. Они были такие разные… Хвала великому А’лару, что они никогда не будут союзничать. Конечно же, это Церковь Света. И Ахерус, верховное управление Рыцарей Смерти. *** Пометка из дневника Орсона Бейлика. Она была написана другими чернилами и другим почерком, не характерным ни для него, ни для его Покровителя. Пометка включала в себя два разных листа, причем судя по всему, первый был вырван, однако более пристальное изучение доказывает, что на первом листе было написано не так уже и много… судя по всему, автор оставил немало места на пропавшем листе. …Некоторые утверждают, что Керсаин Вас’хатарса, познакомился с Каролиной во время своего пребывания в Даларане, в качестве консультанта-наблюдателя. Кто-то из бывших сокурсников утверждал, что между ними существовала связь несколько большая, чем дружба. Кто-то из менее осторожных заявлял, что они были любовниками. Проблема была в том, Каролина страдала ужасной болезнью, которая медленно сжирала её изнутри. Будучи бывшей жрицей Священного Света, она резко сменила мировоззрение и тип работы, всячески старалясь перебороть свою тягу к заклинаниям, воздействующим на чужой разум. Впоследствии она умерла, потому так оказалось, что о её последних словах знал только Керсаин. Кто-то делает предположение, что это была некая просьба для Вас’хатарсы, из-за чего тот был вынужден принести клятву на собственной крови. Вас’хатарса до сих пор утверждает, что она была «самым мудрым из всех служителей», с кем ему приходилось разговаривать. Это, а также многое другое, очень сильно повлияло на мировоззрение Керсаина Вас’хатарсы, ныне являющегося лейтенантом даларанской ордынской группировки, более известной как «Похитители Солнца»…
|
| |
| |
| Tronti | Дата: Среда, 04.05.2011, 23:26 | Сообщение # 4 |
|
КАЗНАЧЕЙ
Группа: АДМИНИСТРАТОРЫ ГИ Попрошаек
Сообщений: 424
Статус: Offline
| Хотите большую и злую пощечину в своей жизни? Хочу дать один простой совет: поцелуи и пощечины человек получает, исходя из своих поступков. Вы сами должны понимать, что за те поступки, которые не будут хорошими, вы поцелуйчик не получите. Но опять таки – всё зависит от той стороны, с которой вы хотите эти самые поцелуйчики получать. Хефзар Стойн, «Обращение к ученикам Нортширской школы магов» -Святой отец, я могу с вами поговорить? Святой отец непонимающе посмотрел на утреннего гостя. Внешне он почти не отличался от обыкновенного пьяного бродяги, которые толпами бродили по району Старого Города. Таких даже немало было в главной разведывательной организации Штормграда. Гость выглядел ужасно. Небритый, грязный, немытый мужчина в затёртой куртке из старой кожи. От него невыносимо воняло вчерашней попойкой.
-Немного странно, - с легким удивлением произнёс старик в белоснежной рясе, - обычно люди, избравшие ваш образ жизни, не обладают особенным желанием приходить сюда.
-В том-то и дело. Мне просто нужен ваш совет. Я о большем не прошу, - хрипло произнёс незнакомец.
-Хм… тогда добро пожаловать. Я готов выслушать вас. Стоило бы заметить, что Гаррет Бейлик (который еще больше поплохел со времён своего здесь упоминания) не зря выбрал именно дом этого священника. Все знали, что этот преподобный старикан всегда готов выслушать тех, кто попал в беду. И нельзя было сказать, что эти «слова» ничем никому не помогли. Они помогали потерявшим веру, и порой этого было вполне достаточно для того, чтобы пересмотреть некоторые взгляды на свою жизнь. -Проходите пожалуйста. Вы не бойтесь, я один живу. Не желаете ли чаю?
-Нет, спасибо, - глупо было отказываться. Гаррета мучило страшное похмелье. Голова раскалывалась, в глазах мутнело. Он еле сдерживался, а на улице наорал на какую-то женщину с кричащим ребёнком на руках. Но он терпел. Ему было стыдно напрягать старого человека.
-Тогда давайте же, расскажите мне о том, что за кнут вас подстегнул прийти сюда.
-Мне хотелось бы… - хрипло сказал Бейлик, оглядываясь, - чтобы независимо от того, что я вам расскажу, вы… сохранили мой рассказ в тайне.
-Я обещаю вам, - ответил служитель Света, - ко мне приходили разные люди. Они убивали, грабили, насиловали, продавали свои тела на услады мужчинам… не вы первый, сын мой, не вы последний. Когда они уселись за маленьким столиком, Гаррет всё рассказал. Всю ту страшную историю, участником которой вчера он стал. И чем дальше он продолжал историю, лицо священника мрачнело всё сильнее и сильнее.
-Вот как, - произнёс он, когда взрослый Бейлик наконец выдохся, - ну надо же.
-Я понял только на следующее утро, насколько я стал ужасен самому себе, - ответил на это Гаррет. Его бросало в лёгкую дрожь, - я никогда не был паладином, никогда не носил на своём плече знамя Света. Мама верила… я – нет. Но то, что я совершил – это было поистине… ужасно.
-Вы воевали? – спросил у него старик.
Бейлик кивнул.
-Всю Третью Войну пробегал в карательной армии Менетилов – там, когда еще Чума север грызла. А потом примкнул к экспедиции на Калимдор («Командование Джайны Праудмур», - добавил он). Только что в Хиджале не был… и то ладно.
-Я вижу только один способ это исправить, - негромко сказал ему на это старик. Гаррет посмотрел на него внимательно. Бейлик всё хорошо понял, что имел в виду святоша.
-Правосудие? Сдаться властям и провести остаток дней в новых Стокадах, - горько произнёс он, глядя на чистый пол, - хороший метод. Вот пока мы с вами тут сидим, меня наверняка уже вовсю ищет стража… или даже СИ:7, я не знаю…
-Вы отдадите так долг обществу, - пожав плечами, сказал святой человек, - хотя и не весь.
-Мне грозит виселица… - или что там теперь практикует командорство Дарнасса? Давайте хотя бы сейчас не будем лукавить, святой отец, - сказал Бейлик, - Я убил ночную эльфийку. Тельдрассил потребует мою голову на золотом блюдце. С помидором, заткнутым в глотке…
-Смерть за смерть. Это страшный закон. По такому закону живут волки. Но достойны ли вы жить, если вы сами лишили жизни другого?
Бейлик промолчал, поджав губы.
-Знаете что, Гаррет Бейлик, - произнёс старик, - мне кажется, что вы не стоите того, чтобы так быстро умереть. -Вы оступились. Вы очень серьёзно оступились. Вы убийца, хуже того – вы надругались над несчастной. Вы всю свою жизнь убивали, и теперь снова…
-Но вы – не потеряны, - твёрдо сказал священник, - то, что вы сюда пришли – это уже чудо, хотя и маленькое. Просто ответьте мне на один вопрос: что вы хотите узнать из нашего с вами разговора? Бейлик тяжело вздохнул, стараясь не показывать дрожь в голосе.
-Я… я просто хочу перестать видеть в зеркале убийцу.
Священник кивнул.
-Ну что же. Вы должны понять кое-что очень важное… Свет даёт шансы всем. Но не стоит злоупотреблять его божественной мощью. Никто не имеет в этом мире убивать и быть убитым. Увы, всё происходит совершенно по иному… -То, что ты совершил, Гаррет Бейлик, будет навсегда томиться в твоей душе. Но ты должен уравнять свои шансы на жизнь. Ты должен исправиться. *** Разговор был очень долгим. Гаррет не упустил ни одного слова святого старика. И теперь, покинув его дом, он размышлял обо всём, что он должен отныне сделать. Не заметив никого на своём пути, он понуро последовал вон из Соборной площади… У выхода его остановили.
«Стража!» - мелькнуло у него в голове. Уже было слишком поздно. Задумавшись о светлом, он проморгал оцепление возле перехода к Торговой площади. Двое стражников, оба – при исполнении. У Гаррета глаза зарябило от их синих доспехов. Еще пару лет назад он очень не любил, когда подобные ребята вламывались в его дом, когда он в очередной раз дрался с собутыльниками. А сейчас он их просто ненавидел – ну, хотя-бы за то, что они стоят на его пути. -Эй, кто такой будешь?
Гаррет что-то пробормотал в ответ, опустив глаза.
-Похож вроде, - сказал второй – с красным носом от холодного ветра.
Бейлик нервно сглотнул.
-Что… случилось-то? – спросил он, запинаясь.
-Убийцу ищем одного, - вяло сказал первый стражник – долговязый, в отличие от своего товарища, довольно-таки низковатого и толстого. «Это конец».
-Мне надо бежать, - сказал Бейлик, решившись протиснуться между ними.
-Э-э, нет, - его тут же остановили, на всякий случай схватив за плечи, - подожди-ка минутку, сейчас эльфиечка придёт, вот и разберёмся… «Дариэль», - в глазах Бейлика появилась кровавая пелена. Это был настоящий конец. Окончательный и бесповоротный. Голова уже начинала рисовать верёвку, смыкающуюся на шее. Он готов был закрыть глаза, натянуть на голову большой черный мешок – но лишь бы она его не видела. И он её увидел. Всё было точно так же, два года назад, когда они впервые познакомились. Он был трезв, она слонялась без всякой цели по площади, словно кого-то ждала. Грустная, зелёноволосая и без денег. Это многое решало, потому что у Гаррета их было хоть отбавляй, можно было прямо ими голубей с крыши приюта кормить… Но сейчас Гаррет увидел ту, которая меньше всего походила на старую весёлую Дариэль. Зелёные яркие волосы ныне потускнели, стали похожи на прогнившую траву в каком-нибудь заболоченном краю. В глазах до сих пор стояли слезинки – да её глаза уже были мутными от пролитых слёз. Она была темнее ночи, мрачнее тучи и… старший Бейлик уже чувствовал, как его ноги невольно подкашиваются. Она посмотрела в его глаза. И никакой эмоции в её глазах он не увидел. Она увидела что-то другое в его глазах. -Это не он, - произнесла она. Тихо-тихо, но стражники облегченно вздохнули.
-Ну, ладно… свободен, паря, - кто-то из них легонько толкнуло Гаррета в бок. Тот, кажется не осознавал собственной удачи. -Можно мне с ним поговорить… наедине? – тихо спросила она.
-Вы его знаете?
-Да, это мой старый… знакомый.
-Не вопрос, - кивнул стражник, - если что, я и Грекис будем за углом. *** Он прямо смотрел в её глаза. Она в его глаза. Как тогда, на свидании возле фонтанов. Увы, но теперь причины были не такими уже и радостными. Она первой это дала понять.
-Ты ублюдок.
Гаррет промолчал.
-Хотела тебя лично повесить на главной площади, - сказала эльфийка, призадумавшись, - потом только поняла, что ты даже такой смерти не заслуживаешь.
Бейлик кивнул.
-Я только теперь осознаю свою ничтожность, - тихо сказал он, - я самый настоящий ублюдок. Можешь сдать меня страже.
-Не буду, - сказала Дариэль. Её глаза как-то опустились вниз, на липкую от дождя мостовую. Ты убил мою сестру. Я никогда тебе этого не прощу. И ты разрушил всё то хорошее, что у нас с тобой было. Я очень хочу, чтобы ты понял, насколько низко ты пал.
-И ты даёшь мне шанс?
-Даю, - сказала она абсолютно серьёзно, - я теперь день и ночь молю Элуну об одном: чтобы никогда не видеть тебя. Я думала, что за это тебя стоило бы лишить жизни… Она всхлипнула и – вот так странно это бы выглядело, знай бы стражники об этом бродяге побольше – обняла его, прижавшись головой к его груди. Она была ниже его ростом, и это смотрелось вполне красиво со стороны.
Бейлик тоже её обнял. Как обнимал когда-то раньше, когда они встречались. На глаза уже не наворачивались слёзы. Их не было очень давно, еще с Третьей Войны. А может, их и никогда не было. Он вспомнил всё то хорошее, что было когда-то раньше. Кажется, это всё распалось в этот самый миг. В Штормград прорывался дождь. Первые капельки неловко коснулись шеи Бейлика, однако он даже не заметил. Когда Дариэль от него отошла, её глаза были мокры от слёз.
-Уходи, Гаррет. Забудь про меня.
Гаррет молча кивнул. Стражники только видели, как он побежал прочь отсюда, пока не начался дождь. -Ишь как побежал, пьяница, - неодобрительно сказал толстый, - кстати, Грекис – мне тут такая мысля пришла в голову…
-Что за мысля? – поднял голову долговязый.
-А ты прикинь – убийца был её любовником, так?
-Ну?
-А вдруг это… ну, ты понимаешь…
Грекис покачал головой, стряхнув капельки дождя со своего шлема.
-Не может быть. Я-то знаю ельфийску психологию.
-И какова она?
-Ну ты сам посмотри, как они обнимались. А теперь подумай своей глупой башкой – может ли ельфа так обнимать подонка, который убил и надругался над её сестрой?
Толстяк только пожал плечами. Она меня отпустила. Я ушел отсюда с тяжелым сердцем, потому что понимал – за то, что Я совершил, нет мне никакого прощения. И никакой пощады. В этот день, спрятавшись в подвале от дождя, я принёс самому себе клятву исправить то, что совершил.
Я уже понял, что она никогда не простит мне мой поступок. И во имя наших с ней отношений – тех, которые пали из-за меня – я обещаю исправиться во что бы то ни было. Даже ценой своей жизни – мне уже нечего терять… Я буду надеяться, что эта мысль позволит мне не впадать в отчаяние. И я хочу наконец одного – ложась спать или глядя в зеркало, не видеть на себе клеймо убийцы и изгнанника. *** А где-то совсем недалеко, на крыше детского приюта мелькнули два зелёных огонька. Керсаин проснулся, и был готов к подвигам. Только к одному, очень важному и опасному… подвигу. -Дождь, - кашлянул он. Не желая подыматься в такую рань, он еще вчера где-то раздобыл старые прогнившие матрасы, из которых сделал маленькое укрытие от дождя. Очень удобно. Теперь он спокойно хотел продрыхнуть еще один день. Его мучили некоторые вещи, о которых он давненько не задумывался. Сны были неприятными, цветными – неприятно уже было то, что впервые за три месяца они снова его мучили. Ну надо же… вроде столько времени прошло, а Керсаин Вас’хатарса как всегда хорошо чувствует присутствие отца Салиема. Судя по всему, он опять действует всем на мозги. Причем в прямом смысле. Керсаин устало вытер глаза. И удивлённо посмотрел на руку. Кровь…? Салием всё ближе и ближе. С момента последней «встречи» с ним Керсаин отделался небольшим психическим помешательством – хотя учитывая наклонности святого отца, это было вполне ясно. Это было даже почти очевидно!.. только Вас’хатарса несколько его недооценил… Однажды славный добрый маг,
Гулял по Даларану
И встретил он красавицу одну… Черные волосы, милая улыбка,
Глаза с боготвореньем смотрят на меня
Улыбка, улыбка, улыбка Смерти
Смотрит на меня! Керсаин фальшивил. Эту песню он выдумал не так давно – просто к нему подвернулся как-то интересный момент… тянуло к прекрасному. Хотя реальныйсюжет этой песенки был довольно печальным, синдорей иронизировал. Она была хорошей девушкой. Единственным правильно «подкованным» служителем Света. Таких уже нет. И вряд ли будет… Ведь знают все, что смерть уносит лучших.
И маг обходит мир за милей милю.
Не знал, что ждёт его за гранью мира,
Куда его девчонку утащили… Последнюю строчку он не пел. Просто продекламировал, задумчиво поглядывая с крыши на утренний город. А потом полез за своей походной сумкой. Порывшись в ней, он нащупал нечто очень тонкое и холодное – то, что и нужно. Потянув за серебряную цепочку, Керсаин выудил небольшой крестик. Такие можно было найти много где. Большие копии таких крестов висели на всех мало-мальски небольших часовнях. Этот символ красовался на знамёнах и стягах человечества. -Ага, - заметил он, нацепив цепочку на шею. В этот момент по традиции Паладинства на Штормград должно было снизойти Знамение. Ну, в виде яркого-яркого луча света, осветившего храброго синдорея… Но это не так. Чудес и без этого достаточно. Огромные чудеса затрагивают весь мир, в то время как в маленькие никто не верит. Штормград осенью всё так же напоминал мрачную клетку с площадками для выгуливания человеческого скота. В этот день Керсаин спал. Не стоит его судить. А также будить – он неделю беспокоился, переживал, готовился к высадке, проверял всё содержимое, грабил, убивал, насиловал… он заслуживает хотя бы одного дня, в который можно было бы поспать. *** Орсон Бейлик сегодня не гулял. Первую половину дня он проспал, в перерывах на еду помогал Дорис накрывать на стол.
-Миссис Спейнфилд?
-А? – девушка устало подняла на него глаза. Дорис говорила не очень громко. Иногда даже чуткой (уж что-что, а ночные посиделки она слышала отлично) Дармоглес приходилось у неё дважды переспрашивать.
-С вами всё в порядке? – спросил Орсон.
-Всё хорошо, Орсон. Я устала сегодня... немного.
Орсон понимающе кивнул.
-Ложитесь спать. Я всё уберу.
Дорис улыбнулась. И промолчала, потому что работы у неё было гораздо больше, чем мытьё тарелок и уборка столов. …После уборки Орсона Бейлика ждал сюрприз.
-Отец Салием? – с удивлением он глянул на дневного гостя.
Старик улыбнулся.
-Добрый тебе день, Орсон. Знаю, что без приглашения, но обстоятельства. Мы можем поговорить на улице?
-Да, разумеется… *** -Орсон, мальчик мой, позволь тебе рассказать одну очень важную историю…
-Я весь во внимание, святой отец.
-Когда-то… - начал Салием. …Отец мой был кузнец, а мама просто помогала моему деду по хозяйству. Никто из моих родных не обладал какими-либо способностями. Но я начал чувствовать в себе иную силу, которая наполняла мою душу, когда я боролся за правду. Теперь я клирик Церкви Священного Света. Я посвятил себя без остатка Священному Свету, и не жалею об этом.
-Ого, - вырвалось у Орсона. История была очень неплоха, но отец Салием на что-то намекал, при этом стараясь перевести стрелки на иной разговор.
-Орсон, я тебе хочу сказать одно – что бы ты ни решил, твой выбор будет истинно правильным. Но заметь, ты довольно слаб. Тебе нечего противопоставить той жестокости, что будет тебя ждать там, за вратами Штормграда.
-Я… - Орсон непонимающе смотрел на старика. Откуда он знает о побеге? Неужели он… -Орсон, тебя ждет великое будущее. Я это чувствовал еще тогда, когда ты пришел впервые в Собор.
Салием сказал эти слова очень твёрдо.
-Просто послушай меня: Я в тебе чувствую стремление к Свету. Это очень, несравненно хорошо. Я даже готов взяться за твоё обучение, лишь бы… Младший Бейлик был удивлён. Он мечтал быть паладином. Или просто воином, который сражается за бравое дело. Он еще знал, что то, о чем он мечтает – это детские мечты. Мир жесток, ордынцы режут всех кого не попадя, а зло совсем рядом, бери не хочу. -Так ты согласен? – предыдущую фразу Орсон пропустил мимо ушей. Он обдумывал всё очень хорошо. А потом честно сказал:
-Можно мне подумать? Отец Салием кивнул.
-Приходи завтра ко мне. И не бойся сказать мне «нет». Я всё пойму. Орсон только смотрел ему вслед. Когда фигура служителя Света исчезла, он перевёл дух. Всё было гораздо хуже, чем он ожидал. Но всё было даже хуже, чем он ожидал. Потому что кое-кто еще на крыше сейчас всё это отлично слышал. Кажется, у него были свои планы на это. *** И еще одна заметка в дневнике Орсона Бейлика. На этот раз, судя по всему, писал именно Керсаин. Во первых, почерк красивый. Во вторых, он аккуратный, причем настолько, что невольно можно было отнести автора к представителям именно человеческой расы. Причем, возможно, это был бы очень образованный человек для тех времён. И судя по всему, эта заметка была вклеена в дневник специально, как бы на прощание... Говорят, что в молодости преподобный Салием Далейн был солдатом. И где-то за Черной Скалой его взяли в плен не менее черные орки. История умалчивает, что там с ним делали. Но он сбежал. И с тех пор его разум был несколько исковеркан. Обычно такие, как он, одержимы одной идеей: «Я – это пророк, который поведёт мир к Свету». Такие вещи очень плохо заканчивались, но Салием был одержим кое-чем другим. Он свято верил в то, что в мир придёт великий герой, который создаст вечный мир и благоденствие в Азероте. Его же цель – обучить этого героя тому, что он сам знает. Именно благодаря ему, Салиему Далейну, герой поймёт, что Свет это то хрупкое и недолговечное, за что стоит сражаться. Безумец… он искал своего Героя везде. И первыми под раздачу попали дети его двоюродного брата, который вместе с женой погибли. Салием взял мальчика и девочку к себе, чтобы вырастить из них Героев. Это были мальчик и девочка, Мелиес и Каролина Аластеры. В мальчике не было никаких талантов. А вот в Каролине были, причем немалые. Но отец Салием не сразу осознал, что её силы имели мало общего со Священным Светом. Каролина имела тягу к силе, обратно пропорциональной Свету - Нечестивой Тени, то есть. Увы - это, а еще глупость и бесчестие служителя Света привели к ужасным последствиям. Не способная управлять своими силами она убила своего брата, разорвав ему мозг. А может, она брату рассказывала про Священный Свет. В обоих случаях результат оказался фатальным. Салием изгнал Каролину в Даларан, отдав её на попечение своим друзьям по разуму. Там мы с ней и познакомились. …Она верила в Свет до самого конца. Но она никогда не отзывалась о нём с каким-то благоговением. Она просто в это верила, не впадая в крайности и не переходя границы дозволенного. Терпеть не могла фанатиков. До полусмерти замучила священника, который плохо о ней отзывался. Моя школа… То, что рассказывали о нас с ней – чушь. Думаю, у нас что-нибудь получилось бы, узнай мы друг друга получше. Этого не произошло. Мы были близки. Напоследок, перед смертью, так сказать. Что там? Да. Когда она умерла, я был там. Она попросила меня об услуге. А я по глупой молодости принёс клятву. Пришло время её исполнить. В прошлый раз я столкнулся со святошей. И не смог его одолеть. Молодой был, глупый, недооценил противника. И очень зря, он очень был силён. Я сам бы еле вылез из этой драки, но я её не забыл. Сейчас всё изменилось. Я не тот, что раньше. Да и дедуля наверняка постарел.
|
| |
| |
| Tronti | Дата: Среда, 04.05.2011, 23:27 | Сообщение # 5 |
|
КАЗНАЧЕЙ
Группа: АДМИНИСТРАТОРЫ ГИ Попрошаек
Сообщений: 424
Статус: Offline
| Каин Садалар (настоящее имя неизвестно), 29 лет, Штормград, СИ:7. Должность: агент по внутренним делам города. Тяжело быть плохим. Вроде всё отлично, ты злой, тебя не стесняет совесть, не мучают стыдливые кошмары. Но главной и неприятной процедурой было и остаётся питьё эля без закуски… Еще один тяжелый день опустился на Штормград. Свинцовые тучи не слезали с города уже вторую неделю, и никто ничего не мог с этим поделать. Старый город, как старейший из пригородов Штормграда теперь нуждался в героях. Точнее, в таких героях, которые были способны на настоящий подвиг. Например…
-Очистить улицы от дерьма, - этой любопытной мыслью поделился со своим другом один человек не самых честных промыслов. Его друзья звали его Каином – исключительно для конспирации. На самом деле никто точно не знал, как его звали. Ловкий, хитрый, умелый вор и повеса. Еще его считали бабником, но это было не совсем так. Да и как сказать… он был даже не совсем вором. …В Штормграде еще с самого заложения города существовала своя агентурная сеть. Убийцы, разведчики и воры (те, которым было уже невыгодно работать на себя и свой желудок) собирались по крупицам, совершенствовались и объединялись под единой командой, имя которой – Си:7. Это настоящие герои Штормграда – тайные герои, разумеется. Пока паладины и им подобные били в набаты, созывая несметные полчища себе подобных, кто им показывал, куда нападать в лучшем случае? Кто путешествовал на край земли, чтобы узнать, чем занимались Алый Орден, Кель-талас или даже им подобные краснотряпочники из Братства Справедливости? Одним из таких и был Каин. Зеленоглазый блондин с короткими волосами, волевыми чертами лица и артистической формой телосложения. Когда он шел, на него даже священницы оглядывались. Собственно, почему бы и нет? Садалар был очень красив. И даже его род занятий не отталкивал от него прекрасный женский пол. Даже наоборот: молодой, красивый, бандит… это считалось славным духом бунтарства. Но о том, что он бандит, знали немногие. А уж о том, в какой он «банде» служит, лучше вообще не распространяться. А то всё это может закончиться слезами. Кровавыми, само собой разумеется. -Каин, Каин, помедленнее, пожалуйста, - взмолился его собеседник – маленький рыжебородый гном в грозном черном кожаном наряде со множеством металлических заклёпок. Правда, в нём он смотрелся очень забавно, и даже некоторые особо наглые прохожие сочли это какой-то осенней шуткой. При себе гном нёс два кинжала, которые впрочем, были похожи на два картофельных ножа. Говорил гном очень быстро. И постоянно «смотрел в оба» - то есть, как совсем еще зелёный новичок, постоянно зыркал глазами, отыскивая «подозрительных», по его мнению, личностей. Каин послушно сбавил ход. И мельком глянул на маленькую обновку, которая теперь красовалась на шее гнома.
-Белинчус? – гном поднял голову. -Белинчус, ответь мне на такой вопрос…
-Слушаю вас, господин Каин.
-В Штормграде появился новый праздник?
-Праздник? Праздник, нет вроде, я не знаю… какой праздник?
-Я не помню, чтобы в Штормграде объявляли неделю Братства Справедливости.
-Что? О… - Белинчус (а на ближайшую неделю без заданий это было его имя) тут же посмотрел на красную повязку на своей шее, - ты об этом, да.
-Спрячь скорее, - приказал Каин. Ему сразу же вспомнилась одна пренеприятнейшая история, которую он слышал от иерархов родного братства.
-Я тебе никогда не рассказывал? Однажды король (ну, не тот мелкий задохлик, а наш, Вариан – при нём хотя-бы интересненькое происходит, хотя это было еще задолго до правления Андуина) давал в замке бал-маскарад. Один какой-то очень умный парень обрядился бандитом с красной повязкой и… правильно. Нарвался на стражу на торговой площади…
-Ох… - Белинчус подавил в себе едкий смешок.
-Ничего смешного не было. Стража его повязала, и сразу в Стокады! К «своим»…
-Не повезло ему, - выдал гном. Они почти дошли до ставки ШРУ. Но Каин остановился на полпути, дойдя до второй ступеньки каменного пролёта.
-Каин? Мы не будем заходить?!
-Представь себе, - задумчиво произнёс бывалый агент, - сейчас подадим знак… И пнул сапогом по ступеньке.
-Проклятая подошва! – раздалось сие резкое проклятие на улицу. Никто не обернулся. Гном округлил глаза.
-Какой хитрый знак. И кто должен подойти? К ним подошел лысоватый низкий человечек и поклонился. С улыбкой эльфийского пироманьяка он вытер свою потную лысину и произнёс:
-Господа хорошие. Кажется, у кого-то из вас сломалась подошва?
Белинчус раскрыл рот. Садалар кивнул.
-Ну что же… - призадумавшись, лысый тип выдал: - я тот, кто вам нужен! Какую подошву изволите? Есть особая, дарнассийская... Сделана с любовью, прямо тут, в нашей мастерской…
-Что еще есть?
-Контрафактный товар, - шепотом сказал «Сапожник», - особая подошва, из Кель-таласа. Уникальная вещь…
-Как они такой товар вообще допустили? – спросил Каин. Лысый только пожал плечами. И отдал ему «контрафактную». И запечатанный небольшой конверт в черной обёртке.
-А это так сказать, подарок.
-Спасибо. *** -Каин, так что это было?
-Простая система обозначений. Ты вот мотаешься по своим командировкам, и даже наверняка уже забыл.
-Признаюсь, забыл, - быстро сказал гном и надулся.
-Две «подошвы» - это два дела. С первым всё понятно – «обивка» – это «убийство». «С любовью» - в общем плане; значит, кто-то пришил ночную эльфийку в «мастерской рядом» - то есть в этом районе.
-А второе что?
-О, - Каин улыбнулся. С улыбкой охотника, который наконец нашел подходящего зверя в непроходимом лесу. Так обычно улыбается инквизитор с пламенем на груди, видя на своём пути безоружную мертвую девушку, ходячую и такую грустную, посреди почерневших земель.
-Второе – это «контрафактный товар» - то есть в город проник незваный гость…
-Из Кель-таласа, - протянул Белинчус, - ну надо же. Такое часто бывает?
-Раньше вообще не было, - задумчиво произнёс Каин Садалар, - а как в Орду потянулись кровавые, так и началось. Орка, тролля или таурена здесь всегда засекут. Мертвецам лучше вообще не соваться; наши священники их чуют за милю.
-А эти что?
-Эти… да они выглядят почти так же, как и высшие. Только глаза зелёные. Но я так скажу: они и тогда были лучше магами, а сейчас вообще с ума посходили. Какой-нибудь магистр-специалист, допустим, увидит точно наложенную иллюзию эльфа крови. А стражники? Если сажать каждого высшего – так их здесь двадцать тысяч, потом проблем не оберёшься, кто свой, а кто чужой… Кстати, Белинчус?
-Да?
-У меня к тебе такой вопрос: что ты делал на командировке?
Белинчус призадумался
-Так, приказ начальства. Должен был влиться в Братство и разгадать их планы…
Каин усмехнулся.
-Друг мой, тебе не кажется, что наше СИ тебя просто посылает на убой? *** Расставшись с Белинчусом, Каин пошел дальше. -Каин! Подошва устроила бойню в Соборе!
-Хотел бы я на это посмотреть… *** Иногда лучший способ победить – это набрать новых сил. Те, кто пренебрегают этим правилом, теряют родину и что самое плохое – они теряют самих себя. А это очень, очень плохой вариант. Иначе говоря – самопожертвование для дураков. Гораздо правильнее будет не лезть с палкой на Вариматраса, подобно какому-нибудь психопату-одиночке. А собраться всем вместе, заручиться поддержкой (и не обязательно они должны быть твоими друзьями! Нет, ну если вам не лень гробить тех, кто вам дорог, то пожалуйста!), и потом уже оборвать крылышки несчастному дредлорду. Вы только не забудьте его выловить одного, а то запомните – у несчастного дредлорда тоже есть поддержка. Боюсь, что вы слишком это поздно осознали. Теперь Вариматрас варит матрас, а я радуюсь жизни, убивая девушек с алым пламенем на груди. Да! Молодых. Красивых. Девушек. С грудями. Да с такими, что пламя на них кажется полыхающим… Керсаин Вас’хатарса, «Сезон охоты на Алый Орден». Поля Тирисфала. …Стоит вернуться в недалёкое прошлое. Может, прошло около двадцати минут с того момента, как «Сапожник» предупредил Каина Садалара о кровавой резне, учинённой во многом благодаря контрабандной подошве из Кель-таласа. Всё началось именно так… Гаррет Бейлик спал на скамейке эльфийского Парка – там было меньше стражи, да и многие кальдореи не желали учить человеческий язык, чтобы читать деревянные таблички с надписью «Розыск!». Ему было не привыкать. Но проблема была в том, что от этого он уже отвык, и теперь до сих пор пытался одновременно спать и слушать приближающихся стражников. Ему тошнило. Он срывался на всех, кого не попадя. Каждый, кто мог каким-либо образом помочь ему, теперь просто отходили от него, как от бешеной собаки. Не знал только никто, что бешеная собака меняет весь свой мир. Тщательно осознавая всё то дерьмо, что заставило его смотреть на всех, как на помеху демонам в своей голове. Гаррет проснулся. Предчувствуя еще один приступ рвоты, он резко привстал, подтянул свою еле живую тушу чуть дальше от скамейки и… Кто-то из ночных эльфов заторопился домой еще быстрее. Кто-то даже сплюнул в его сторону и что-то проговорил. Судя по интонации, никаких похвал Бейлику за такие дела не присуждалось… «Я должен… идти в Собор. Там помогут», - как именно ему там помогут, Гаррет не стал даже думать. Просто помогут, и всё. Мышление на уровне маленького ребёнка, но сейчас это было единственное, на что он способен. Особенно с такого жуткого похмелья. *** В Соборе было очень тихо с утра. Отец Салием рано проснулся, осмотрел тёмный зал и подумал о том, чтобы наконец пришел сюда хоть кто-нибудь, чтобы зажечь огни на огромных подсвечниках. Салием не боялся темноты. Он был достаточно взрослым, чтобы видеть свет в самой тьме, и потому не боялся её. Рядом с алтарём стояло несколько довольно ярких свечей, но свет от них был мутным, и темнота всё еще царствовала в храме Священного Света. *** -Пресвятой отец Салием Далейн. Ведь кажется, вас зовут именно так? Салием резко обернулся. Его слабые глаза видели только силует пришедшего. Вот только он стоял в тёмном углу и молча осматривал его. Или... его глаза были закрыты?
-Да, это именно моё имя, - ответил старик, немного подумав, - но простите, если мне ваш голос кажется знакомым…
-О да, - ответил собеседник, - мы встречались, это точно. Но возможно, я тогда был не очень разговорчив… Салием нахмурился.
-Собор еще закрыт для паломников. Вам придётся подождать снаружи.
-О, я ненадолго, - собеседник открыл глаза. Священник сразу же отстранился.
-Вы… -Да-да, святой отец, и не стоит так пугаться, - мерно произнёс синдорей, выходя из тёмного, неосвещенного угла. В левой руке он держал огромное ружьё, причем так, как будто оно казалось почти невесомым.
-Я теперь вспомнил, откуда я узнал ваш голос, - припомнил старик, - вы уже приходили сюда пять лет назад. И вы были…
-Не слишком разговорчивым, - ответил синдорей, - позвольте представиться: меня зовут Керсаин Вас’хатарса. Салием Далейн отошел еще на шаг.
-Зачем мне нужно знать ваше имя? – с явным беспокойством спросил он. Керсаин вышел из тени. Он носил красный нагрудник в лучших традициях эльфа крови. Ружьё он удерживал в обеих руках – теперь уже на всякий случай. Свой клинок он нёс за спиной.
-Так зовут твою смерть, старик. Прежде, чем старик успел что-то сказать, Вас’хатарса без всякого предупреждения наставил на него ружьё. Раздавшийся грохот распугал всех немногих птиц, которые только-только присели на опустевший без воды фонтан посреди Собора.
-Это что, выстрелы?
-Палят из Собора. Дорис, быстро прячь всех детей, - приказала Дармоглес. Орсон с беспокойством глянул в окно… за что тут же получил подзатыльник.
-За что?!
-С ума сошел?! Если стреляют, то в окна лучше не соваться… *** Отдача от ружья была очень сильной. Керсаин чуть было не укатился вслед за ним. Но хватило того, что он просто сбросил его на каменный пол. Когда пыль рассеялась, Вас’хатарса снова увидел отца Салиема. Тот криво улыбался, глядя на своего противника.
-Хороший выстрел. Юноша, боюсь, ты несколько переоценил силу того добра, что я несу с собой…
-Отличная отмазка от священного психопата, - заметил Керсаин, - и да, дедуля – я тебя гораздо старше. Не забудь ко мне обращаться на «вы». Отец Салием послал к нему несколько своих точных заклинаний. От одного Керсаин успел вовремя отбежать, а второе отбил, вытащив наконец клинок из ножен.
-Неплохо. Вижу, что ты многое освоил за прошедшее время. Но и я познал немалое… Прежде, чем синдорей успел подбежать, священник вытянул ладонь в прямом жесте. Вас’хатарса только видел, как невидимый луч пронзил его голову. Отец Салием со зловещей улыбкой сжал кулак. Керсаин схватился за голову, пытаясь защититься от ментальной атаки. Он лишь видел картинки в своей голове, сливающиеся в то, что он сейчас видел – он в Соборе… и он возможно, впервые почувствовал настоящий страх. Панический ужас. Не важно, что ты видел – розового зайчика, пушистую коричневую белочку, или просто дом с обычной обстановкой – Нечестивая Тень искажала само понятие «обычной обстановки», заменяя это всё ненавистью, ужасом и отчаянием. Розовые зайчики с улыбками, которым бы позавидовал сам Сталван Мистмантл; белочки, пожирающие мозги живых, дом сужался, желая раздавить вас с потрохами. Сюда приходит страшная боль… Керсаин чувствовал нечто такое. Он был не в силах отогнать то, что видел. Он был даже не в силах подняться. Он пытался совладать с мыслями, которые требовали убежать отсюда как можно быстрее. Святой отец подходил к нему всё ближе и ближе. В его левой руке (правой он всё еще удерживал заклинание) был зажат кинжал. Вас’хатарса чувствовал страшную, нечеловеческую боль. Но старался не кричать. Даже не показывать свои мысли. Ему просто было больно, но он терпел изо всех сил. Когда же отец Салием подошел чуть поближе, к самой шее жертвы, он занёс руку для удара…
«Пора!» - раздалось в голове Керсаина. В этот момент священник осознал, что теряет свою связь с чужим разумом. Попробовав её восстановить, он потерял столь ценные секунды, которыми, впрочем, синдорей и воспользовался. За спиной он уже успел выхватить изогнутый кинжал. Один резкий и очень точный удар метил прямо к голове. Салием Далейн истошно заорал, пытаясь схватиться за кинжал, застрявший в его правой глазнице. Керсаина залила кровь – столь бодрящая, радующая субстанция, коей много проливалось на полях битвы. Ярость победы захватила синдорея. Вообще эльфам, как существам холодным и утонченным понятие жажды было чуждо. Но чужая, осквернённая кровь уже давала о себе знать. Эльфам теперь стало знакомо и понятно то, с чем сталкивались в своё время представители Старой Орды. Керсаин вытащил из его глаза кинжал. И воткнул его в шею. И, пока священник падал, вонзил ему в сердце. Утирая голову и стряхивая с головы последние отпечатки заклинания, он как-то неумело стер с лица капельки чужой крови. Салием Далейн был мёртв. Его белая ряса окрасилась в багровый цвет, подобно наряду одного лордеронского ордена, где ему, безусловно нашлось бы местечко среди зала славы безумцев и фанатиков, придумывавших зверства во имя Света. *** -За… что?
Керсаин недоумённо развернулся в сторону груды мяса, которое некогда было священником.
-Говорящая отбивная? – заметил он, - я тебя не добил?
-Нет… добил…
-Интересно, все представители Света настолько тупые? Салием, неужели не ясно: когда вы лежите в расчлененном виде посреди храма, заливая пол собственной кровью, вы должны умирать молча.
-Свет… даёт мне… силы.
-Ага, - Керсаин мрачно кивнул. Слегка нагнув шею, он отцепил от себя цепочка с маленьким крестиком-символом. И присев на колени перед умирающим, протянул ему крестик.
-Каролина… - хрипло сказал Далейн. Из его глазницы еще сочилась кровь.
-Она упорно не желала прощать тебе то, что ты с ней сделал, - заявил Керсаин. Словно в лицо плюнул: - неужели ты, старый ублюдок, возомнил из себя великого учителя? Из-за тебя она поплатилась своей жизнью.
-Каролина… - заявил Салием, - она… убила меня…
Керсаин покачал головой.
-Всё, о чем она попросила, это вот этот символ вашего Света.
Салием посмотрел на него своими невидящими глазами.
-Она просила его тебе вернуть, - сказал Керсаин, - а еще она просила у тебя прощения. За то, что была такой плохой ученицей. Салием пытался открыть рот. Почти получилось. Приз в жанре «Лучшая предсмертная гримаса» был бы обеспечен.
-Но почему она…
-А это не она, - со злой улыбкой ответил ему Керсаин. Синдорей уже собирался уходить, прихватив с собой ружьё, - она никогда бы и в жизни не подумала о том, чтобы убить собственного дядю. Это я вас убил. Крестик лёг на грудь мёртвому отцу Салиему. Керсаин Вас’хатарса подошел к своей сумке, которая лежала в том самом тёмном углу, из которого он вышел в столь красивый момент. Из сумки торчали всякие шашки и небольшие бомбы.
-Мне надо подготовиться к красивому выходу. Стража уже окружала со всех сторон Собор. СИ:7 было на месте. Все были на месте, и только готовились к наступлению. Каин Садалар также был готов к атаке, желая пойти в противоположную сторону от стражи – избегая участи стать начинкой для синдорейского пирога. В толпу также протискивался Гаррет Бейлик – уже тихо, не желая стать объектом интереса местной охраны. Только из робы отца Далиена выпало письмо с пометкой «Гаррету» *** …Когда стража вбежала в здание, она никого не увидела. Всё заволокло удушливым дымом. Дым наполнил весь Собор, не давая нормально продохнуть даже тем, кто сейчас наблюдал со стороны толпы. Поднялась паника. Гаррет Бейлик выбежал в сторону Собора, расталкивая всех, кто мешался на его пути. Стража пыталась его отловить обратно, но не получилось. Каин вышел из Собора, утирая глаза от слезящей пыли. Он был чрезмерно разочарован.
-Мерзость какая, - произнёс он, - никакой чести у этих синдореев нет. Никто даже не заметил, что среди толпы растворился еще один мужчина, больше похожий на нищего. В руках он держал белоснежный конверт, залитый кровью… *** Еще одна пометка в дневнике Орсона Бейлика. Но на этот раз не совсем простая. Сразу видно, что она была каким-то образом прикреплена к страницам. Судя по всему, это был оригинал того самого письма, которое Салием Далейн адресовал Гаррету Бейлику. Дорогой Гаррет Бейлик. Если ты читаешь это письмо, то я каким-то образом не смог тебе рассказать то, что знаю. И ты должен знать всю правду, ибо это есть угодное Свету дело. Я должен рассказать тебе то, что знаю сам. Я знал очень хорошо твою маму, Грету Бейлик. Она была славной женщиной, много хорошего за свою жизнь сотворила она. Но увы, думаю, ты должен знать: отныне она отдала свою душу Священному Свету. Мне очень жаль такое говорить, потому что в приюте сейчас находится твой младший брат, Орсон. Я чувствую, что всё это случилось не зря. Я начинаю предчувствовать ожидающую опасность, поэтому я всё предельно излагаю в этом письме. Твоему брату нужна твоя помощь. Ключ от моего дома лежит в конверте. Там ты можешь взять то, что тебе необходимо. Мой верный меч, служивший мне некогда в бою под Черной Скалой, лежит под кроватью. Думаю, он также верно послужит и тебе. Помни, Гаррет! Это очень важно. У твоего брата необыкновенные возможности. Я это заметил еще с того момента, когда впервые познакомился с ним. Из него получится один из лучших служителей Света, я уверен в этом. Но он очень смущен тем, что случилось. Возможно, он даже по собственному незнанию и молодости связался с врагами. И это очень опасно. Если они всё же пришли по мою голову, умоляю – забери своего брата до того, как за ним заявятся другие. Убереги его от врагов расы человеческой, не позволь им осквернить его разум злыми речами. Подпись: Салием Далейн
|
| |
| |
| Tronti | Дата: Среда, 04.05.2011, 23:47 | Сообщение # 6 |
|
КАЗНАЧЕЙ
Группа: АДМИНИСТРАТОРЫ ГИ Попрошаек
Сообщений: 424
Статус: Offline
| Фанфики. Они помогают окунутся игроку в атмосферу WoW посредством чтения. Некоторые из них могут второсортным чтивом, некоторые просто выплеском эмоций на бумагу, но некоторые из них написаны действительно с любовью или хотя бы почтением к World of Warcraft. Однако не будем забывать, что в забугорной Америке, за тысячу и тысячу световых лиг от наших заснеженных просторах, усеянных кроваво-красными всполохами клюквенных зарослей компания Blizzard нанимает легионы англоязычных авторов для написания точно таких же фанфиков, которые диктуют разработчикам официальный ЛОР и из которых потом лепятся красивые квесты, боссы, рейды и сам WoW. Ну, а потом конечно наша школота не доедает и с завтраков копит на новые книжки по WoW. "Месяц Орсона Бейлика" - наполненная иронией и легким, ненавязчивым юмором серия от "Дарьи Донцовой" (по количеству произведений, качество заментно выше, чем у нее) мира WoW - пользователя портала ВОХ.РУ Назарыч, который является признанным мастером фанфика и... вообщем, читаем.
|
| |
| |
|
